Читал найденную в Интернете иркутскую газету «Восточная заря» за 4 июля 1909 г. В разделе «Судебная хроника» прочитал заметки о двух судебных процессах.
«Сторож-убийца
24 июня 1906 года вечером в г.Бодайбо, вблизи усадьбы Рябкина был найден убитым неизвестный человек, опознанный за рабочего Никиту Войтинго. На груди покойного оказалась пулевая рана и по медицинском вскрытии признано, что смерть последовала от револьверной пули, попавшей в сердце. Признаков ограбления не было.
Обстоятельства этого, на первый взгляд, загадочного убийства, следующие.
У некоего Рябкина долгое время служил сторожем некто Иван Римченко. Бодайбинские рабочие имели обыкновение для сокращения расстояния, проходить через всю усадьбу Рябкина на соседнюю улицу. От частой ходьбы здесь рабочими была протоптана даже особая тропинка (на этой-то тропинке и обнаружен труп Ник.Войтинго).
В день убийства, покойный Никита Войтинго, часов около 8 вечера, когда еще было светло (дело было летом) отправился через усадьбу Рябкина, по злополучной тропинке в молочную лавочку, за покупкой крупы и соли. На тропинке рабочего Никиту встретил «верный страж» - Иван Римченко.
-Ты зачем здесь шляешься? – окликнул рабочего сторож.
-Как зачем, здесь все ходят, - ответил ничего не предполагавший рабочий Никита.
-Вас всех надо перестрелять, - последовал на этот ответ возглас сторожа.
Вслед за этим раздался выстрел и рабочий Никита замертво упал на землю.
По показаниям свидетеля Тихомирова (последний проживал по соседству с домом Рябкина), слышавшего этот краткий «диалог», сразу после последней фразы, без всяких предупреждений, без ссоры, последовал выстрел…
При задержании сторож-убийца, Иван Римченко, объяснил, что убил рабочего Никиту за кражу в огороде Рябкина картошек.
Римченко был привлечен к следствию, а заптем и предан ирк. окр. суду по обвинению в совершении убийства без обдуманного на то заранее намерения, но однако умышленно.
…
Резолюцией суда кр-н Томской губернии Иван Римченко, 60 лет, приговорен по лишении всех прав и преимуществ к отдаче в исправительные арестантские отделения на три года и шесть месяцев».
В.Ф.
«Из зала военного суда
2-го июля в иркутском военно-окружном суде слушалось дело, при открытых дверях, о нижних чинах 1-го Вер.-Удинского казачьего полка: младшем медицинском фельдшере Прокопии Якимове, приказном Егоре Сахарове и казаке Эммануиле Якимове, преданных военно-окружному суду в порядке 13 ст. исправит. и уголовн. и как в местности, объявленной на военном положении 279 ст. XXII кн. св. В.Л. 1869 г. изд.3.
…
Обстоятельства преступления таковы: 6 января 1909 года, около 1 часу ночи, к полицейскому чиновнику 1-й части Максимовичу явился ночной городовой Черкашин и заявил, что на углу Дегтевской и Амурской улиц лежит убитый неизвестный казак. Явившись на место происшествия, Максимович приступил к осмотру трупа и обнаружил, что казак еще жив, почему он немедленно распорядился пригласить казачьего фельдшера из казарм, находящихся рядом, во дворе городской управы: прибывший к раненому фельдшер Прокопий Якимов сделал перевязку казаку, оказавшемуся вахмистром казачьей сотни Александром Наделяевым, и повез его в военный госпиталь, по дороге в который, Наделяев, не приходя в сознание, скончался. На месте преступления помощник пристава обнаружил две больших осиновых палки и кусок кирпича, со следами крови, которые и послужили орудием преступления. На голове Наделяева обнаружена глубокая зияющая рана, с проломом черепа; благодаря кровоизлиянию в мозг, Наделяев скончался.
Прибывший в сотню войсковой старшина Челпанов ничего не мог узнать от дневальных и дежурных казаков о преступлении, почему он распорядился арестовать дневальных, а также всех казаков, отлучавшихся в эту ночь.
Судебное следствие дало следующие результаты: в злополучную ночь, из казарм отлучались три казака; двое Якимовых и Сахаров., которые и вернулись обратно после 12 час. ночи. Покойный вахмистр ушел из казарм вместе с Сахаровым в цирк около 10 часов вечера, а в казармы обратно вернулся только один Сахаров, причем не в ворота казармы, а через забор, заявив при этом, что вахмистр сейчас придет в казармы, для проверки часовых и дневальных.
Длинным рядом свидетельских показаний устанавливается, что, кроме троих подсудимых и покойного вахмистра, никто из казарм не отлучался.
После усиленных прений сторон, суд удалился для постановления приговора. Подсудимые в совершенном преступлении категорически признают себя не виновными.
В 8 час. 20 мин. вечера, была прочитана резолюция суда, коей все трое подсудимых признаны виновными в убийстве, с заранее обдуманной целью, своего начальника, вахмистра Наделяева, а потому, на основании законов военного времени, суд постановил: младшего медицинского фельдшера Прокопия Якимова лишить воинского и фельдшерского звания, прав состояния, приказного Егора Сахарова и Эммануила Якимова – лишить воинского звания и прав состояния, подвергнуть смертной казни через расстреляние.
Приговор представить на утверждение командующего войсками иркутского военного округа».
Иркутская тюрьма, в которой побывали все упомянутые в этих заметках, и сторож, и казаки.
Формулировка обвинения сторожа Римченко, конечно, необычная – «убийство без обдуманного на то заранее намерения, однако умышленное». Сейчас такой формулировки в Уголовном Кодексе нет.
И срок за умышленное убийство довольно мягкий, три с половиной года. Сейчас за умышленное убийство меньше шести лет не дают. Или то, что сторож три года просидел в ожидании суда, не учли? Тогда три да три с половиной, шесть с половиной и выходит.
А казаков за убийство к расстрелу приговорили. С одной стороны, понятно, убийство командира, да еще во время военного положения, это одно из самых тяжелых воинских преступлений, а с другой стороны, улики-то все косвенные. Ни один из казаков в убийстве не признался, свидетелей не нашли, да их, наверное, и не было, про дактилоскопию в Иркутске в 1909 году тоже вряд ли слышали. Сейчас бы при таком раскладе дело, скорее всего, вообще прекратили бы, а сто лет назад: «подвергнуть смертной казни через расстреляние».
Интересно, командующий потом утвердил приговор, или нет?